Саратовская ссылка кадета Корнилова

Саратов, до открытия у нас университета, числился одним из мест ссылки неблагонадёжных граждан, которым по политическим соображениям воспрещалось проживание в столицах и университетских городах. По этой причине в нашем городе перебывало немало интересных людей. Так, именно в качестве ссыльного попал сюда и известный историк Александр Александрович Корнилов (1862–1925 гг.).

Корнилов был подвергнут обыску и арестован за протест против разгона полицией трёхтысячной демонстрации студентов и рабочих 4 марта 1901 г. на площади Казанского собора в Петербурге. Александр Александрович прибыл в Саратов в мае 1901 г. с женой Натальей Антиповной и девятилетним сыном Владимиром. Место службы Корнилов, по определению саратовского полицмейстера, выбрал неблагонадёжное — редакцию газеты «Саратовский дневник». Четыре сотрудника газеты во главе с редактором Самсоновым уже состояли под негласным надзором полиции. Теперь добавился пятый поднадзорный.

В ночь на 1 ноября 1902 г. местные власти решили начать активные действия против всех неблагонадёжных лиц, взятых на учёт. Среди подвергшихся обыску и аресту оказался и Корнилов. У него были изъяты три номера издававшегося в Штутгарте и Париже журнала «Освобождение», проект программы Российской социал-демократической партии, революционные песни и стихи, «Былое и думы» А. И. Герцена, «Так что же нам делать?» Л. Н. Толстого, три фотографии, запечатлевшие избиение студентов казаками.

Результаты обысков и сведения, накопленные в ходе предварительного негласного наблюдения, послужили основанием для привлечения Корнилова к дознанию «О социал-революционном кружке в Саратове». Всего по этому дознанию проходило 18 человек, в том числе Алексей Иванович Рыков и его сестра Фаина.

Из тюрьмы Корнилов передал заявление саратовскому губернатору, в котором писал: «Я не принимал никакого участия ни в какой противозаконной политической деятельности, посвятив всё своё время научной и литературной работе, что легко может быть доказано даже и найденной у меня при обыске перепиской и составленными мною журнальными статьями. Если я имею образ мыслей, несогласный с нынешним правительством, если я даже позволяю себе иногда читать брошюры не революционного, а лишь оппозиционного содержания, … то ведь едва ли можно признать справедливым заключение меня за одно только это в тюрьму без следствия и суда».

Утверждение Корнилова, что он посвятил всё своё время литературной и научной работе, вполне соответствовало действительности. Получив степень кандидата прав в Петербургском университете, Александр Александрович постоянно стремился к литературной деятельности. А в саратовской ссылке, как отмечают биографы Корнилова, он очень серьёзно занялся изучением истории России. Подтверждением служит и тот факт, что свои занятия Корнилов старался не прерывать даже в тюрьме. По его просьбе жена передала ему труд А. И. Скребицкого «Крестьянское дело в царствование императора АлександраII», исследования по отмене крепостного права, материалы по земской реформе и др. Таким образом, саратовские годы явились для Корнилова в какой-то мере переломным моментом, прелюдией к становлению его в качестве историка.

Пребывание в тюрьме оказалось недолгим. Уже 8 ноября 1902 г. Корнилов был выпущен под особый надзор полиции, хотя дознание, к которому он был привлечён, тянулось до 2 января 1904 г. Но следствием ареста стало увеличение на целый год времени ссылки.

Вскоре А. А. Корнилов стал сотрудником редакции журнала П. Б. Струве «Освобождение», заметным членом конституционно-демократической партии (кадеты), являясь в 1905–1908 гг. секретарём её центрального комитета. Активная деятельность его в рядах кадетов стала причиной того, что труды этого историка ни разу не переиздавались в нашей стране вплоть до 1991 г.

С 1909 г. Корнилов занимал должность профессора Петербургского политехнического института Петра Великого, студентам которого читал «Курс истории РоссииXIX века». Изданный в 1918 г., этот его труд многими специалистами оценивался как своеобразное продолжение лекций крупнейшего русского историка Василия Осиповича Ключевского, в которых изложены сведения до конца XVIIIвека. Корнилову принадлежат также труды по истории российского и польского крестьянства и по истории общественно-политического движения в России в XIX веке.